Заниматься с ним я начала с трех лет, когда заметила, что он отличается от сверстников.
Он уходил от меня на улице, не смотрел в глаза, жеста указательного не было. Самым большим потрясением для меня стало то, что он не умеет прыгать на двух ногах (это осталось в памяти до сих пор). Все малыши умеют, а он нет. Кроме того, было очевидно, что по сравнению с другими детьми, он несколько раскоординирован. Я не придала этому значения, поскольку сама неловкая. На самом деле, когда мы много чего узнали, координация, двигательная активность, ощущение своего тела — все это необычайно важно для гармоничного развития.
Сейчас много внимания уделяется мелкой моторике. Об этом знают все, даже самые неопытные мамы. Но несправедливо забывают о крупной. Если ребенок не прыгает, не может освоить ступеньки, если вам не нравится, как он движется, обязательно обратите на это внимание.
Помимо двигательных, у моего ребенка и другие нарушения. Он чувствует не так, как мы, более обостренно, панически боится громких звуков, или прикосновений, избирателен в еде, обостренно реагирует на запахи. Реакция на раздражитель бывает очень бурной, и частенько я думала, что это капризы. На самом деле, обыденные для нас вещи могут доставлять ребенку настоящие страдания. Мой сын до сиих пор нервничает, когда я стригу ему ногти, мою голову.
Но с такими нарушениями, как выяснилось, успешно можно работать. Занятия сенсорной интеграцией помогают почувствовать свое тело, снизить дискомфорт от раздражающих факторов.
Когда я заводила разговор о том, что с сыном что-то не так, мне все, включая ближайших родственников и даже врачей, говорили, чтоб я не выдумывала и не залечивала. Конечно, приятнее было согласиться. Я жалею, что не сумела остаться объективной, а вместо этого с удовольствием придумывала и принимала отговорки: это мальчик, все дети разные, перерастет, характер, избалован, научится в саду. Ведь самое сложное даже не обнаружить предпосылки ментальных проблем, а согласиться с тем, что они есть и нужна помощь.
В стране существует много центров, в которые можно обратиться с трех лет. Я начала возить сына сразу, как только появились сомнения. Многие боятся детских психиатров, дефектологов и из-за этого оттягивают визит к специалисту, открещиваются от проблем.
Но часто случается, что время уже упущено, и какие-то вещи можно уже никогда не исправить. В каждом центре постоянно что-то менялось, специалисты не всегда могли найти подход к ребенку, были нервные срывы, после которых мы восстанавливались по нескольку дней. Сын не мог спать в гостиницах, съемных квартирах, плохо ел незнакомую пищу, терял в весе.
Мы помогаем нашему ребенку быть счастливым, хоть он и воспринимает мир вокруг немного по-своему. Внутри семьи мы многое переосмыслили. У нас неплохо получается, есть еще куда стремиться. Часто я думаю о том, что было бы, если бы мы приступили к реабилитации сразу, как только я начала замечать проблему, если бы мы придали должное значение тому, что казалось нам ерундой…
А самое главное я поняла сейчас, когда начала водить сына на реабилитацию по месту жительства в Ноябрьске. У нас открылся центр «Белая Сова» в который мы ходим постоянно. Фонд «Ямине» оплачивает нам занятия в течении трех месяцев. В нашем городе уже почти год назад Губернатор открыл отделение патологии речи, в котором нам помогли скорректировать медикаментозное лечение (сын стал значительно спокойнее). В идеале реабилитация должна быть комплексной. Многие, как и я раньше, пробуют одну методику за другой, кто-то год за годом ездит в разные центры, а я считаю, что реабилитация не должна происходить один – два раза в год, она должна быть непрерывным процессом и для моего ребенка нужна и социальная, и педагогическая, и психологическая, а самое главное на постоянной основе!!!!
К сожалению, двигательные нарушения у детей часто сочетаются с ментальными, эмоциональными и интеллектуальными, все это вызывает многочисленные поведенческие проблемы. Важно не упустить момент, когда их легко скорректировать.
Успехи обязательно будут! Занимайтесь своими детьми!
